DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.69205

EDN: WWGCHI

Аннотация: Статья посвящена исследованию дискурсивной силы и смежных концептов (институциональной силы, нормативной силы, эпистемической силы) как важной части внешнеполитической стратегии современной КНР. Особое внимание уделяется академическому измерению дискурсивной силы, проявляющемуся в формировании китайской теории международных отношений как способа конструирования современной китайской идентичности и инструмента критики западной концептуализации глобальных процессов и роли Китая в них. В связи с тем, что вестфальская идентичность несёт для Пекина определённые риски (противоречие экономической открытости Китая, потенциальная утрата уникальной китайской идентичности, исполнение самосбывающегося пророчества о конфликте КНР и США), Чжуннаньхай активно пытается осмыслять свою идентичность через развитие эпистемической силы, одним из проявлений которой является возникновение китайской школы международных отношений. При этом основными двумя стратегиями Китая при взаимодействии с западной теорией международных отношений становятся (1) повышение её инклюзивности через включение в неё китайских концепций и методов исследования и (2) создание альтернатив западной теории международных отношений. На более фундаментальном уровне теоретизации незападных международных отношений первая стратегия в целом соотносится с проектом «глобальных международных отношений», а вторая с деколониальным/постколониальным подходом к международным отношениям.  При помощи деколониальной герменевтики рассматриваются основные недостатки «глобальных международных отношений» и лежащей в их основе эпистемической культуры, а также вскрываются проблемы, возникающие при накоплении Китаем дискурсивной силы. На основе анализа можно сделать вывод о трёх потенциальных стратегиях КНР: вестфальская дискурсивность, вестфальская дискурсивность с китайской спецификой и критическая дискурсивность. При этом первые две стратегии чреваты попаданием КНР в ловушку дискурсивной силы: пытаясь противостоять западной дискурсивной агрессии через накопление дискурсивной силы, Пекин начинает интернализировать присущие западной политической модели властные структуры и нарративы или романтизировать альтернативные им системы воспроизводства власти имперского Китая, чем подкрепляет существующие в отношении его опасения и в итоге занимает менее выгодную стратегическую позицию. Для выхода из этой ловушки в статье предлагается ряд путей (развитие сотрудничества со странами глобального Юга, взаимодействие с их эпистемическими культурами, критическое переосмысление современных китайских концепций международных отношений).

DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.37310

EDN: VRYEIU

Аннотация: Создание суннитского движения Братьев-мусульман в Египте в 1928 году, и успех шиитской исламской революции в Иране в 1979 году, во главе движения Хомейни, важные события в двадцатом веке для мусульманского мира и на Ближнем Востоке. Роль этих двух движений ясна и важна во всех исторических событиях, которые произошли на Ближнем Востоке за последние 60 лет. Эти два движения сошлись в некоторой идеологии с 1950-х годов, несмотря на существование суннитско-шиитского конфликта 1300 лет назад. В этой статье мы попытаемся ответить на вопрос о том, почему между суннитским движением и шиитским движением существуют прочные отношения, рассказав об исторических событиях между «Братьями-мусульманами» и революцией Хомейни в Иране, используя аналитический подход к событиям, произошедшим на Ближнем Востоке, которые объединили эти два движения, такие как Хомейнистская революция 1979 года и Иранско-иракская война 1980-1988 годов, Палестинский кризис и Египетская революция 2011 года. Мы также проясним отношения между Братьями-мусульманами и турецко-катарско-иранским треугольником. В статье объясняются давние отношения между «Братьями-мусульманами» и иранской революцией, и акцентируется внимание на продолжении этих отношений до настоящего времени, что оказало влияние на ситуацию в арабском регионе, особенно в Арабской Республике Египет. В этой статье доказываются отношения между этой группой и Ираном, хотя Иран является шиитским государством, а Братство - суннитской группой. Акцент был сделан на то, что эти отношения оказали большую негативную роль на события в Египте после египетской революции 2011 года, а также на форму отношений в регионе Персидского залива с союзом Ирана, Турции и Государства Катар.

DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.69270

EDN: SVKAPQ

Аннотация: Предметом статьи является процесс формирования и содержание санкционного режима ЦЕРН в отношении участия России в глобальных научных мегапроектах. Цель статьи состоит в раскрытии содержания и организационного механизма санкций ЦЕРН, направленных на прекращение институционального взаимодействия с Россией. К задачам исследования относится определение алгоритма длительное время развивавшегося двухстороннего стратегического партнерства России и ЦЕРН; раскрытие оснований и логики одностороннего прекращения со стороны ЦЕРН перспективного сотрудничества с Россией, а также прогнозирование негативных последствий санкций. Особое внимание авторы уделяют проверке исследовательской гипотезы о том, что антироссийская санкционная политика ЦЕРН основана на сочетании, с одной стороны, политизированной принципиальности, а с другой – предельной осмотрительности, что выразилось в «растянутости» принимаемых мер во времени и их ориентированности на учет текущей геополитической ситуации. Это свидетельствует о незавершенности перехода от логики научной дипломатии к жесткой логике санкций.   Методологическая база исследования включает исторический метод, который позволил выделить новую фазу взаимоотношений ЦЕРН и России. Событийный анализ способствовал осмыслению процесса развертывания во времени санкционной политики ЦЕРН. Институциональный подход стал основой рассмотрения новой фазы отношений между ЦЕРН и Россией сквозь призму концепции институционального разрыва. Применялся метод концептуального анализа официальных документов. Сформулирвоан вывод о том, что санкционная политика ЦЕРН, основанная на апелляции к ценностным мотивировкам, отличается гибким учетом текущей геополитической обстановки и постепенностью принимаемых ограничительных мер. В работе нашла свое подтверждение исследовательская гипотеза о сохранении определенного потенциала научной дипломатии в отношениях между ЦЕРН и России. Это отражено в продолжении сотрудничества и выполнении обязательств по действующим двухсторонним соглашениям. Обосновано, что по своей природе санкции ЦЕРН относятся к самостоятельной категории санкций в отношении российской науки, которые вводятся международными структурами, функционирующими в сфере меганауки. Новизна исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественной и зарубежной литературе в системной форме проанализирован санкционный режима ЦЕРН в отношении российской науки, а также раскрыты его негативные последствия.

DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.44035

EDN: JFQWHR

Аннотация: Несмотря на то, что Горно-Бадахшанская автономная область (ГБАО), в журналистском дискурсе часто называемая Памиром, уже не первый десяток лет переживает турбулентные времена, эксперты, занимающиеся данной проблематикой, сходятся во мнении, что на последнем этапе кризиса курс центральной власти в отношении беспорядков на Памире беспрецедентно ужесточился. Гипотеза автора состоит в том, что одна из главных причин этого тренда состоит в изменении конфигурации интересов внешних акторов. В связи с этим исследовательский вопрос данной работы: «Какое влияние оказали ключевые внешние акторы на динамику памирского кризиса 2018-2022 гг.?». Методологическая база исследования включает в себя критический анализ первичных и вторичных источников, кейс-стади, сравнительный анализ. Научная новизна исследования заключается в том, что данная тема остается весьма маргинальной и малоизученной как в России, так и за рубежом, а в Таджикистане зачастую является табуированной. Еще одним фактором, препятствующим выходу данной темы с периферии научного знания, является труднодоступность достоверных источников информации. По результатам исследования автор приходит к выводу, что памирский кризис – крайне многофакторный конфликт, который становится все более интернационализированным. ГБАО – это крайне ресурсоемкий и перспективный для освоения регион, который граничит с Афганистаном и с китайским СУАР, в которым нерешенными остаются проблемы терроризма, сепаратизма и экстремизма. Все это делает Памир точкой переплетения интересов различных внешних игроков в сфере экономики, безопасности и ВПК и ставит динамику внутреннего кризиса в ГБАО в зависимость от конфигурации этих интересов.

DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.69195

EDN: JLFRDA

Аннотация: Предметом исследования в данной статье является деятельность акторов внешней культурной политики Итальянской Республики в рамках ее курса по продвижению национальной культуры и формированию соответствующего образа государства у мирового сообщества. Объектом исследования в настоящей статье можно считать деятельность Итальянской Республики в рамках внешней культурной политики по продвижению позитивного образа страны в Узбекистане как стране постсоветского пространства. Статья нацелена на выявление основных ресурсов «мягкой силы» со стороны Италии в области международного сотрудничества в рамках внешней культурной политики, в силу того, что сегодня, в условиях глобальной взаимозависимости акценты в рамках курса внешней политики государства смещаются в сторону вызова политического интереса к стране посредством механизмов «мягкой силы». При использовании общенаучных методов анализа и синтеза информации, наблюдения, систематизации, классификации, интерпретации и прогнозирования детальному рассмотрению подвергаются продвигаемые составляющие итальянской национальной культуры, набор проводимых мероприятий официальными акторами итальянской внешней культурной политики в Узбекистане, их тематика и характер, а также оцениваются особенности выбора платформ для распространения ресурсов «мягкой силы» Италии. Новизна исследования заключается в том, что оно позволяет рассмотреть деятельность официальных акторов итальянской культурной политики на примере одной из стран Востока и Азии, куда с началом нового десятилетия XXI века активно смещается вектор международных отношений и, в частности, культурной дипломатии и применения механизмов "мягкой силы". В статье выявляются основные направления итальянской культурной дипломатии в Узбекистане и проводится анализ того, насколько универсален подход Итальянской Республики в выборе ресурсов и каналов для продвижения национальной культуры за рубежом. В связи с полученными выводами выявляются составляющие образа страны, которые продвигаются итальянской стороной во внешней культурной политике, направленной на Узбекистан, что позволяет также оценить перспективы работы в области продвижения ресурсов «мягкой силы» Италии, формирующие позитивный образ Италии в странах постсоветского пространства, в частности, в Узбекистане.

DOI: 10.25136/2409-8671.2023.4.69336

EDN: JMEUIA

Аннотация: Актуальной видится цель настоящего исследования, заключающаяся в том, чтобы определить особенности деятельности Университета Имама Садика и его влияние на правительство президента Исламской Республики Иран Эбрахима Раиси. Задачами данной работы выступает рассмотрение особенностей деятельности Университета Имама Садика и выделение специфических особенностей иранского концепта «исламского университета». Гипотезой исследования является предположение о том, что Университет Имама Садика оказывает существенное влияние на правительство президента Ирана Эбрахима Раиси и занимает ведущую роль в становлении иранской концепции исламского университета. Университет Имама Садика в таком случае становится лидером среди других исламских университетов, наиболее глобально влияющим на состояние социальной, экономической, культурной, политической и др. сфер в Иране. Методологической основой исследования выступили положения теории нового институционализма. Оно рассматривается с точки зрения функционирования институтов, которые способны оказывать воздействие на различные стороны социально-экономических процессов. Теория нового институционализма позволяет выделить принятые обществом способы взаимодействия, в которых действуют как формально установленные институтами законы и нормы, так и неформально выраженные составляющие. Задачами данной работы выступает рассмотрение особенностей деятельности Университета Имама Садика, выделение специфических черт исламского университета. Теоретико-методологической основой исследования послужили труды российских и зарубежных ученых, посвященные анализу деятельности Университета Имама Садика и его места в структуре современного политического курса Ирана. В исследовании определяются общие черты исламской концепции гуманитарного университета, заданные деятельностью Университета Имама Садика. Научно значимым вкладом авторов в исследование особенностей исламских университетов становится выделение общих черт концепции исламского университета на примере Университета Имама Садика, его деятельности и мнении духовных лидеров страны. В статье подчеркнуто, что некоторые из влиятельных выпускников Университета Имама Садика вносят весомый вклад в текущий курс правительства Ирана, поскольку образуют структуру высокопоставленных чиновников – в новом правительстве всё отчетливее проявляется влияние Университета Имама Садика, чьи выпускники проникли во все сферы высшей государственной власти Ирана.