DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.21746

Аннотация: Предметом исследования данной статьи стал город и его образы, которые транслируясь в медиасреде, изменяют и преображают урбанистическую эстетику в целом. Образ города попадая в ту или иную среду в любом случае предполагает субъективное видение и субъективное ощущение от города с одной стороны, с другой же стороны те или иные проекты по планированию городской среды в целом отвечают тем или иным объективным задачам, а игра пропорций подтвержена идеям утилитарности и того мироощущения, которое являет себя как в отельных компонентах, так и в совокупности данных элементов, которые порождают поле для интепритаций и расширений этого мироощущения. Методологическое анализ представляет из себя соединение историзма и принципов дескриптивной эстетики, описывает весь тот культурный массив, который накладывает и сочетает различные наложения разнообразия исторических эпох. Естественно, что в таком контексте будут актуальны идеи герменевтики и семиотики. Данная работа рассматривает проблему культурных трансформаций, которые взаимопроникая в друг друга, изменяют первоначальный образ. Исследуя именитых философов и эстетиков в области урбанистики, которые занимались рассмотрением вопросов о изменении городской среды на разных рубежах веков. По причине того, что «документальность» отживает себя как некоторая парадигма, новая парадигма приходящая ей на смену, включает дигитальные элементы. Автор приходит к выводу, что образ современного города коррелируется с дигитальным пространством, включаясь в медиа-игру, котором так увлечено общество.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.22530

Аннотация: Автор статьи пытается ответить на критические оценки антропологических взглядов Аристотеля. Античного мыслителя характеризуют как философа, который остался в стороне от постижения проблемы человека. С одной стороны, поражает множество антропологических сюжетов, которые затрагивает в своих работах Аристотель. С другой стороны, он рассматривает человека в целом как природное создание, не обнаруживая интереса к внутреннему, интроспективному миру человеческой субъективности. Представители так называемой неклассической антропологии приписывают Аристотелю роль лидера традиционной антропологии, лишённой экзистенциального измерения. Автор статьи использует метод историзма, помещая идеи Аристотеля в контекст античной эпохи. Одновременно в статье анализируется неклассическая философская антропология, дающая возможности реализовать метод сравнительного сопоставления антропологических идей. Антропологические идеи Аристотеля не были в отечественной литературе предметом целостного рассмотрения. Фрагментарные погружения в текст античного мыслителя не сопровождались попыткой целостного осмысления взглядов Аристотеля на человека, его природу и сущность, на соотношение разума и неразумия, на связь телесных и душевных процессов. Такой подход к антропологическому учению Аристотеля характерен также и для зарубежной литературы. Новизна статьи состоит в стремлении дать оценку антропологического учения Аристотеля как лидера классической антропологии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.19238

Аннотация: Статья посвящена анализу одного из примеров переосмысления древних моделей, состоявшегося в середине XVII века. В частности, на основе рассмотренного нами примера, в статье показано, как в начале, так называемого “Нового времени”, начал совершаться переход от “открытия” Космоса к “конструированию” его, в том числе, “исторических” (“прошлых”, “уже ранее известных”) моделей. В статье, также, показано, каким, порой причудливым, образом, в реконструкциях моделей, бывших в своё время, значительными достижениями греческой аналитической мысли, в XVII веке, могли быть перемешаны базовые принципы описания Космоса, сформулированные философами V в. до н.э – II в. н.э. В работе использован сравнительный анализ источников, относящихся к предмету исследования, а также критический анализ опубликованных ранее трудов отечественных и зарубежных учёных Осуществлён анализ принятой в истории науки интерпретации “системы мира Птолемея” А. Целлариуса, основанный на детальном исследовании её фрагментов, на предмет их соответствия базовым принципам моделей Космоса, зафиксированных в письменных источниках. Основные выводы статьи заключаются в том, что исследованная интерпретация “системы мира Птолемея”, по существу, не является изображением, иллюстрирующим систему мира Птолемея, но представляет собой некий синтетический образ созданный в середине XVII века, основанный, с одной стороны, на вольной образной интерпретации античных источников, с другой, – на эстетике барокко. В результате “Системы мира Птолемея” А. Целлариуса становится своеобразным символом, полностью утратившим связь с образом мира, изначально сформированным во II в. н.э. К. Птолемеем.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.19371

Аннотация: В статье рассматривается феномен жертвы с точки зрения философской антропологии. Автор выделяет две магистральные линии в теориях жертвы: прагматику жертвы и апофатику жертвы. К прагматике жертвы относятся теории, раскрывающие ее практический позитивный смысл, а именно: социальный, биологический, экономический, психологический и политический. К апофатике жертвы относится ее антропологическое прочтение, предполагающее обращение к невидимой стороне мира. Исследуя обе стратегии, автор отвечает на вопросы о смысле жертвоприношения, о соотношении верования и обряда, о соотношении дара и жертвы, о причине исчезновения кровавых жертв. Автор опирается в своем исследовании на философско-антропологический метод, то есть принимает посылку о том, что человек есть не элемент популяции, каким он является для биологии, не элемент социума, каким он является для социологии, но существо свободное, не детерминированное извне. По мнению автора статьи, феномен жертвы лежит в основании антропогенеза и социогенеза. Автор делает вывод о том, что ритуал жертвоприношения оказывается краеугольным камнем антропологической структуры, задаваемой культом. Кровавая жертва является точкой, в которой производится и воспроизводится первичный запрет, конституирующий сознание. Автор заключает, что в теоретическом смысле представление о первичности ритуала по отношению к мифу содержит, по крайней мере, три фундаментальных для философии религии и антропологии положения. Во-первых, ритуализм вскрывает тотальную сущность религии. Религия оказывается тем, что работает со всем существом человека – она создает целое человека и обращена к этому целому. Во-вторых, первичность ритуала свидетельствует о том, что ритуал не вспомогателен, но производителен, что он впервые делает возможным то, чего до него и вне его не было. Подобно тому, как язык создает мысль, ритуал создает опыт и восприятие. В-третьих, ритуализм обращен к социальной проблематике. Единство ритуала позволяет решить проблему со-бытия.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.21892

Аннотация: В статье предлагается анализ избранных глав работы Г. Г. Шпета «Мудрость или разум?», ставящий своей целью разграничение трёх групп аргументов, которые российский мыслитель выдвигает в качестве обоснования возможности философии как «чистого знания», и их оценку с точки зрения современных представлений о специфике философского знания. Первые две группы, связанные с близостью Шпета к феноменологическому движению и его представлениями о месте философии в мировой культуре, можно считать «субъективными», определёнными личными предпочтениями автора. Вывод о состоятельности концепции Шпета зависит от оценки тех аргументов, которые обозначены в статье как «универсальные», не зависящие от обстоятельств времени и выбора автора. Статья подготовлена на основе использования комплекса традиционных историко-философских методов, а также методов логической и историко-культурной реконструкции, позволяющих оценить значимость предложенной Шпетом концепции философии как «чистого знания» для современной философии. В статье выявляется близость разделяемой Шпетом концепции феноменологической философии принципам гегелевской "Феноменологии духа", которая в эпоху завершения классической европейской философии выступала в качестве основания философии как "чистого знания" ("Системы науки"). Наряду с этим автор вскрывает различия двух концепций феноменологии, которые делают невозможным для Шпета возвращение к искомому идеалу философии и побуждают признать важную роль внетеоретических составляющих философии ("мудрости").

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.19485

Аннотация: Статья посвящена актуальной проблеме современной цивилизации – межличностной коммуникации. Проблема взаимоотношений «Я» и «Ты» получила свое философское осмысление в европейской философии в начале XX века. Однако философское наследие русских мыслителей до сих пор оставалось не востребованным. Одним из оригинальных вариантов решения проблемы соотношения отдельной личности и духовной цельности общества было учение русского философа Семена Людвиговича Франка. В статье раскрывается философско-методологическое значение категории «мы», проводится анализ различных слоев общественной жизни, показывается антиномический характер взаимоотношений «я», «ты» и «мы», выявляются различия между внешним и внутренним слоем общественных отношений, раскрывается нравственный смысл социальных взаимодействий, дается философский анализ амбивалентности общения и показывается многообразие форм человеческого общения, выделенных С.Л. Франком. Исследование имеет в своей основе универсальные принципы комплексного подхода, где специфика поставленных задач предполагает корректное сочетание ряда герменевтических методов с генетическим, позволяющим определить глубинные истоки философской концепции С.Л. Франка. В работе используется метод сравнительного (компаративного) анализа, выявляющий сущность различных подходов по исследуемой теме. Применение исторического метода обусловлено необходимостью исследования взаимосвязи идей русской и европейской традиции с конкретными историческими событиями. Аксиологический анализ позволил раскрыть ценностные особенности взглядов русского мыслителя на основные факторы проблемы общения. Авторы подчеркивают принципиальные различия между европейской и русской традицией анализа проблемы общения и отмечают, что необходимо целостное и полноценное философское исследование этого сложного явления, где будет учтен синтез своеобразного западного и восточного опыт анализа проблем общения, а также важнейшая специфика достижений русской философии общения, являющиеся весьма актуальными и нуждающимися в дальнейшем освоении.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.21783

Аннотация: Объектом анализа настоящей статьи является феномен моды, а предметом – мода как социальное явление. Мода представлена в различных аспектах – как социальный институт; как фактор престижа, социальной дифференциации и идентификации; как инструмент смягчения социальных различий; как явление, формирующее имидж и мировоззренческие установки. Исследуются противоречивый характер моды, влияние специфики социальных процессов и социальной структуры общества на эволюцию модных трендов, прослеживаются всеохватность, изменчивость и устойчивость моды, ее место и роль в обществе потребления. Методологическую основу статьи составили онтологические и гносеологические принципы диалектики, которые способствовали раскрытию сложной социальной природы моды. Статья содержит элементы научной новизны: мода как социальное явление рассматривается в контексте требований общества потребления, которое «делает» моду особо востребованным и актуальным феноменом. Уточняется видение моды в качестве фактора социальной дифференциации, инструмента, смягчающего риски социальной поляризации. Исследуется роль моды в формировании иллюзий социального равенства.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.22550

Аннотация: Предметом исследования выступает один из аспектов современной дискуссии об улучшении природы человека – различие между улучшением способностей человека и лечением. Биомедицинские вмешательства уже сегодня используются для совершенствования физических данных и выносливости спортсменов, для эстетизации тела и внешности, для повышения интеллектуальных способностей и гармонизации эмоциональной жизни и т.п. Граница между улучшением и лечением (как принятием профилактических мер по укреплению здоровья) в таком случае оказывается стертой и неявной. Цель статьи – показать, что между лечением и улучшением человека есть существенное различие, и определить основание для проведения этого различия. В статье проводится концептуальный анализ понятий лечения и улучшения человека на основе сравнения основных подходов к проблеме улучшения человека: радикального, умеренного и консервативного. Делается вывод о том, что не всякое биотехнологическое улучшение является допустимым, и вовсе не любое биомедицинское вмешательство имеет право называться улучшением. Существует различие между понятиями улучшения человека и лечением. Основанием, позволяющим провести различие между лечением и улучшением, является видовой диапазон нормального функционирования человеческого организма.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.18206

Аннотация: В данной статье рассматривается такое социально-онтологические образование, как виртуальный социальный капитал. Данное образование представляется как условие существования, формирования и направленного конструирования основ грядущего информационного общества. Рассматриваются функции и значение, которое виртуальный социальный капитал выполняет в процессе социальной информатизации и виртуализации. В статье анализируются свойства и характеристики виртуального социального капитала, его отличия от традиционного экономического, социального и культурного капиталов. Выявляются и эксплицируются формы и разновидности его существования. В данном исследовании применяется социально-конструктивистская методология, основанная на концепции социальных полей П. Бурдье, теория социальной коммуникации Г. Инниса, М. Маклюэна и М. Кастельса. Основным результатом проведенного теоретического исследования стало целостное социально-онтологическое представление виртуального социального капитала в структуре социально-коммуникативных систем. Это, в свою очередь, позволило показать его место и роль в процессе становления грядущего информационного общества, выделить перспективы становления и развития информационной культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.3.22131

Аннотация: Объектом исследования в данной статье является мыслительная деятельность создания картин мира или как она еще называется на профессиональном философском жаргоне "онтологическое конструирование". Предметом – разновидность последнего, эстетические онтологии, особенности мыслительных процедур по их созданию. Автор подробно рассматривает такие аспекты темы как "онтологическая работа" с ее четырьмя процедурами: упрощение через обобщение, очеловечивание мира, формирование онтологической схемы, объективирование. Особое внимание в статье уделяется выявлению особенностей онтологических процедур в художественном творчестве и типологии эстетических онтологий. В качестве методологических средств использовались представления об "онтологическом конструировании", единстве его процедур в разных онтологиях. Также применялись методы сравнения, типологии и концептуального анализа. В качестве основных выводов проведенного исследования можно назвать следующее. Проанализированы общие черты процедур онтологического конструирования. Особым вкладом автора в исследование темы можно назвать разработку типологии эстетических онтологий: реалистические, перфекционистские, натуралистические, эмансипационные и эскапистские. Новизна исследования заключается в анализе специфики процедур художественного конструирования действительности: художественного вкуса, радикальной человекоразмерности, художественного озарения и создания вторичной реальности.