DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.22031

Аннотация: Объектом исследования являются процессы глобализации в современном мире распространяются не только на политическую, экономическую систему, но и на новые сферы общественной жизни, важное место среди которых занимает медиасфера. В качестве предмета исследования выступает потенциал медиасферы как инструмента воздействия на современную аудиторию. Особое внимание в статье уделяется специфическим характеристикам информации в медиасфере — сиюминутности, быстрой изменяемости, интертекстуальности и др., которые позволяют превратить ее в востребованный продукт потребления, производство и распространение которого обслуживается отдельной отраслью креативной экономики — медиаиндустрией. Методологическими ориентирами исследования являются структурно-функциональный и системный подходы к изучению процесса глобализации в экономическом сегменте медиасферы; а также противоречия в интерпретации процесса глобализации медиаиндустрии, с одной стороны, как средства мирового прогресса, с другой стороны, как угрозы национальным культурам. Медиаиндустрия имеет высокий потенциал к глобализции, поскольку ее целью является обеспечение потребностей максимально широкой аудитории всех стран мира. Размывание национальных и социокультурных границ, являющееся следствием глобализации медиасферы, вызывает появление отчетливых антиглобалистских тенденций. Основными выводами исследования являются: выделение в самостоятельный предмет изучения эффекта «замещения» реального общения и деятельности виртуальным присутствием в ситуациях, предлагаемым в медиаинформационном пространстве. Данный эффект возникает в результате возрастания времени, проводимого современным человеком в медиапространстве, а также повышения качества, визуальной привлекательности медиапродукции. Особую значимость имеет обоснование направлений, в которых может осуществляться компенсация негативных последствий деятельности глобальной медиаиндустрии: финансовой поддержки социальных и культурных программ, нацеленных на сохранение национальной и культурной идентичности; совершенствования программ медиаграмотности подрастающего поколения; разработки и широкого внедрения программ мадиаобразования и медиакультуры для всех групп населения.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.20119

Аннотация: Предметом исследования является наличие предполагаемой связи между анти-случайной эпистемологией когнитивных способностей Дункана Притчарда и эпистемологией Санди Голдберга. Последняя апеллирует к понятию эпистемически допустимых предложений и симпатизирует сначала-знание-эпистемологии, а первая предлагает двух-компонентный анализ понятия знания. Общим у двух подходов является введение условия объясняемости веритического экспланандума, – факта, что мнение истинно. В то же время природа объяснения, к которому прибегают философы, различна. В рамках подхода Притчарда объяснение даётся в терминах эпистемологии эпистемических способностей, тогда как у Голдберга - в терминах эпистемически допустимых предложений. Мы сравниваем функционирование обоих подходов на одном из примеров, предложенных Притчардом. В этом примере истинное мнение безопасно и получено в результате применения субъектом своих эпистемических способностей, но не является знанием. Мы заключаем, что подходы Притчарда и Голдберга совместны. Мы предполагаем, что они являются рациональной реконструкцией более фундаментального подхода, к которому мы относим сначала-знание-эпистемологию. Мы также интерпретируем случаи Гетье как случаи «провала» в имплицитных предположениях в процессе применения концепта знания.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.23485

Аннотация: В статье рассматриваются проблемы интолерантности, национализма, ксенофобии, дезадаптации, которые требуют разработки специальных механизмов, направленных на борьбу с ними. Толерантные отношения и процесс социокультурной адаптации представлены в работе как взаимообусловленные явления, каждое из которых детерминирует другое, но имеющих свою собственную специфику. Подчеркивается, что толерантность, понимаемая в большинстве научных источников как принятие инаковости другого, - это адаптация к этому другому и его особенностям, в том числе, к его культурным нормам, ценностям, традициям и т.п. Говорится о том, что социокультурная адаптация предполагает не только пассивное принятие и приспособление, но и встречную активность адаптирующегося субъекта. Толерантность же определяет право каждого человека быть в глазах другого таким же полноправным и полноценным членом того культурного общества, к которому он принадлежит. Предложен механизм формирования толерантности и успешной адаптации. В статье использована методология деятельностного подхода и его аспектов: системного, структурного, социокультурного. При написании статьи был использован диалектический метод.диалектический метод 1. Выделены глубинные психологические причины интолерантности, связанные с дефектами осознания человеком своей индивидуальности и неповторимости как личности дефектами воспитания, консервативностью культурных норм, непониманием и недопониманием вследствие неразвитости интеллекта, искаженным представлением о патриотизме. 2. Даны определения толерантности и социокультурной адаптации: социокультурная адаптация – это отношение двух и более различных культур в лице их представителей, направленное на разрешение между ними противоречия, связанного со столкновением разных культурных норм, результатом которого является выработка новой культурной нормы - общей для конфликтующих сторон. Толерантность – это адаптивное отношение, связанное с осознанием полноправности и полноценности существования других людей, не смотря на их физические, психологические, социальные различия. 3. Намечен основной вектор в построении механизма социокультурной адаптации и толерантности, заключающийся не в борьбе с негативными проявлениями этих явлений, а в необходимости выработки новых норм, общих для конфликтующих сторон. 4. Показано, что культурные нормы тесно связаны с мировоззрением народа – представителя той или иной культуры. Тип мировоззрения определяется, в том числе, ориентацией культуры на один из трех временных векторов: настоящее, прошлое и будущее. Следовательно, в основе механизма формирования толерантности, а также механизма социокультурной адаптации будут лежать способы формирования «общего» для взаимодействующих культур мировоззрения, где пропорционально друг другу и в равных «долях» экстраполированы нормы настоящего, прошлого и будущего. Это станет возможным, если мы будем рассматривать адаптационный процесс как цикл, имеющий соответствующие временные этапы, на каждом из которых адаптирующиеся субъекты проявляют свое внутреннее отношение, выражая оценки происходящей ситуации.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.19815

Аннотация: Предметом настоящего исследования является цивилизационный процесс на Западе и на Востоке (в Китае). Внимание уделяется социокультурным феноменам, сближающим Запад с Китаем, в частности: вытеснению антропоцентрического дискурса космоцентризмом в сфере этики, религии и идеологии; уплощению когнитивного ландшафта общества потребителей, технологии тотального контроля и ментальной манипуляции; постлиберальному демонтажу частной жизни, частной собственности, а также и социального государства, в отсутствие референта, СССР. Фиксируется близость Западной технологической инновационной системы матрице конкретно-символического мышления. Исследование осуществлено с позиций цивилизационного подхода, принципа лингвистического детерминизма, при помощи методологии структурализма, а также метода эстетической верификации идеологических доктрин К. Леонтьева. В оборот гуманитарных дисциплин введен термин коинволюции и указана точка коинволюции двух доминирующих цивилизаций: в перспективе сосуществования на основе релятивной символической реальности — в когнитивном плане для Китая первичной, а для Запада вторичной. Обоснованы риски «ученической» стратегии для Китая, связанные с ростом прослойки билингв и возможность сценария цивилизационного «дара» Китая миру в случае реформы языка по аналогии с Японией. Выводы: 1) По сравнению с коллективным субъектом, Китаем, на поле «архаики» Запад слишком молод. Китаю приходилось обуздывать конкретно-символическую коммуникацию ценой концентрации всех усилий культуры и политики, выстраивая вокруг нее саму цивилизацию. 2) Когда символически релятивный космос когнитивно первичен, индоктринация органична, а потому более конструктивна для сферы политического, нежели тогда, когда речь идет о когнитивно вторичной реальности симулякров, вдобавок, смешивающейся с еще не изжитым абстрактно-символическим объективно-ценностным наследием. Результат смешения – затратная связка фарса и социальной апатии. Цивилизация потребителей симулякров имеет много общего с цивилизацией «потребителей иероглифов», но уступает последней в конкурентоспособности.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.23781

Аннотация: Предметом исследования выступает влияние специфических особенностей условий, в которых существуют открытые динамические системы, относящиеся к типу «Общество». Данный вопрос рассматривается с точки зрения экстраполяции универсальных системных функций открытой динамической системы на формы социально-политической организации, обладающие достаточными размерами, структурной сложность, и относительной автономностью. В статье рассмотрены три основных аспекта данной проблемы: во-первых, современные тенденции в общественных науках, создающих ряд препятствий, в том числе и субъективного характера, для свободного использования экстраполяции универсальных системных функций на социальном уровне интеграционной сверхорганизации в рамках социобиологической парадигмы; во-вторых, это функциональный анализ механизмов адаптации и развития открытых динамических систем; и в-третьих, это рассмотрение влияния специфических особенностей условий на социальном уровне интеграционной сверхорганизации открытых динамических систем. Методология исследования построена в рамках социобиологической парадигмы на принципах системного анализа, абстрактного функционализма, и экстраполяции универсальных синергетических функций на развитие открытых динамических систем на социальном уровне интеграционной сверхорганизации. Новизна исследования заключается в выявлении и анализе факторов, вызывающих отклонения в формировании адаптационных механизмов на социальном уровне интеграционной сверхорганизации в сравнении с адаптационными механизмами открытых динамических систем нижнего уровня. Если в отношении более ранних и простых форм общественной организации экстраполяция дает достаточно высокое сходство с адаптационными механизмами нижних уровней, то в процессе эволюции, усложнения и роста ареал «обитания» общественных организмов сократился, что привело к видоизменению адаптационных механизмов современных обществ. Учет влияния факторов-мутаторов позволит избежать ошибок «слепой» экстраполяции опыта, накопленного в процессе изучения открытых динамических систем нижних уровней.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.20167

Аннотация: Предметом исследования является стремление к власти, его истоки и способы проявления. Властолюбие рассматривается как универсальное, неотторжимое качество человеческой природы. Утверждается, что каждый индивид изначально обладает властным потенциалом, однако, его разворачивание зависит от того, какой путь становления личности будет избран: действительного наращивания силы, творческой активности и формирования авторитета, или создания кажимости, фантомности силы, выражающейся в авторитарности и использовании захвата, принуждения и угнетения в качестве инструментов обретения власти. Главным методом исследования выступает сравнение авторитетного и авторитарного типов власти и выявление сущностных различий. Автор использует принципы и подходы философской антропологии, социальной философии и психоанализа. В процессе исследования делается вывод, что непреодолимая жажда власти развивается, когда заблокированной оказывается реализация изначального властного потенциала. Власть из силы не является предметом страсти, но представляет собой задачу, горизонт развития личностных качеств. Она вступает в поле постоянной борьбы за самоопределение, поскольку неизбежно отягощена бременем авторитарности.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.23939

Аннотация: Предметом исследования является проблема истины в контексте развертывания всеобщего в истории философии. В первой части статьи рассматривается мифологическое познание истины, опирающееся на культурные механизмы, благодаря которым человек приобщается к движению мирового всеобщего. Через приобщение к истине происходит спасение человека, которое авторы называют метафизическим рождением. Во второй части статьи рассматривается философское познание истины, опирающееся на дифференцированные и выделенные функции мифологического познания, благодаря которым происходит более строгое разделение абстрактно-всеобщего и конкретно-всеобщего. Методология исследования включает в себя сравнительно-исторический, диалектический, системный методы. Использован метод функционального анализа, уровневая методология. Новизна исследования заключается в рассмотрении проблемы истины на разных этапах истории мифологического и философского познания сквозь призму категорий абстрактно-всеобщее и конкретно-всеобщее, трансценденция и трансгрессия. В истории философии выявлены тенденции, с одной стороны, движения от онтологического понимания истины к гносеологическому, сопряженного с трансцендентным обращением к абстрактно-всеобщему, а, с другой стороны, движения возвращения к онтологическому пониманию истины, сопряженного с трансгрессивным обращением к конкретно-всеобщему.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.22648

Аннотация: Предметом исследования является способ ассимиляции радикально-теологической мыслью традиционной религии. Рассматриваются различные теологические концепции, рождённые с помощью деконструктивистской методологии; выясняется вопрос о том, может ли религиозные идеи быть адекватно выражены на языке деконструкции. Исследование строится на материалах работ Ж. Деррида, Дж. Капуто, М. С. Тэйлора. Эти работы рассматриваются с их концептуальной стороны, проводится проверка на совместимость их основных фундаментальных философских положений с положениями классической религии. В качестве методологии был выбран сравнительный метод, а также феноменология, которая позволяет говорить о теологических абстракциях, воздерживаясь от вопроса о существовании их предметов. Основным выводом проведённого исследования оказывается несовместимость традиционной религии и языка деконструкции, в том как он используется Дж. Капуто и М. Тэйлором, в связи с тем, что сама деконструкция становится мифом, становится религией, которая вытесняет ту религию, которую хотят выразить её языком. Деконструкция оказывается неспособной выразить определённость религии, её конкретно-историческую форму, так как видит в этом реакцию и консерватизм, от которого старается избавиться, но, работая таким образом, она сама рискует приобрести черты реакционности и репрессивности, против которых выступает.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.23683

Аннотация: В пятисотлетнюю годовщину Реформации вопрос о Боге и сущности веры не снят с повестки дня. Лютер, инициировавший дебаты с Римской церковью об индульгенции и покаянии, не собирался вступать с ней в борьбу, но она случилась и длилась все эти столетия. Нынешнее празднование происходит в обстановке поиска диалога между церквями. Это новый экуменизм, экуменизм личностей, готовых к заимствованию опыта друг друга. Русская православная церковь оставалась в стороне от этого противостояния, но прошла свой извилистый путь в двадцатом веке от гонений на церковь до проправославного консенсуса: большинство населения считает православие важным элементом российской идентичности. Но эта консенсусность существует в условиях плюрализма идеологий и вероисповеданий. Налицо сложность в отношении конфессиональных норм внутри РПЦ. У нас до сих пор не сложилось единой старообрядческой идентичности. Разные согласия взаимно отрицают православность друг друга. Идеал нормативности по-разному трактуется представителями теологии, философии и религиоведения. Также неоднозначно интерпретируется вопрос о возможности синтеза науки и веры, который особенно остро стоит в эпоху «общества знаний». Как обсуждается проблема такого рода европейцами? В качестве основного источника автор использует дискуссию между протестантским теологом Р. Бультманом и экзистенциальным философом К. Ясперсом, вызвавшую общественный резонанс. Р. Бультман предложил обновить подход к истолкованию христианского вероучения, назвав его концепцией демифологизации на основе фундаментальной онтологии М. Хайдеггера. Она получила неоднозначную оценку у современников и побудила к дискуссии со стороны К. Ясперса. Эти материалы опубликованы. Они представляют основной источник данной статьи. Автор опирается на методологические принципы историко-философского исследования, методологию социологии религии и философского религиоведения, герменевтического анализа. Дискуссия затрагивает вопросы веры и Откровения, веры и языка, веры и истины, научного и экзистенциалистского понимания истории. Обращает на себя внимание качественный уровень данной полемики, демонстирирующий глубокую содержательность обсуждения и ту самую диалогичность истины, которую возвестили М. Бахтин, М. Бубер, Н. Лосский, Э. Левинас, К. Леви-Стросс, а также волю к коммуникации.

DOI: 10.25136/2409-8728.2017.8.20184

Аннотация: Статья посвящена опыту категориального сравнения ненависти и её наиболее употребимых синонимов, таких как враждебность, гнев, презрение, отвращение и некоторых других. Отталкиваясь от семантической близости этих понятий, а также от феноменологического сходства стоящих за ними явлений, автор подводит к их принципиальному, сущностному различению. Для этого автор обращается к философско-антропологической методологии, рассматривающей человека в единстве его характеристик – природных, социальных, экзистенциальных. Здесь становятся важными тонкости разведения понятий, родовых для ненависти и её синонимов: таких как эмоция и чувство, аффект и страсть, переживание и ценность. Автор также использует феноменологический метод, элементы герменевтического подхода и лингвистического анализа. Главным результатом проведенного компаративного исследования становится, прежде всего, объёмное, обогащённое понимание ненависти: она начинает мыслиться как многомерный, комплексный антропологический феномен, адресующий к эмоциональным, когнитивным, аксиологическим, социально-отношенческим и иным важным аспектам человеческой натуры.