Синкретичность язычества и православия в марийской и удмуртской культурах: конфессиональные маркеры в природном ландшафте

Одегова Ксения Игоревна ORCID: 0000-0003-4745-6032 лаборант кафедры культурологии, социологии и философии, Вятский государственный университет 610000, Россия, Кировская область, г. Киров, ул. Московская, 36 Odegova Kseniya Igorevna Laboratory Assistant, Department of Cultural Studies, Sociology and Philosophy, Vyatka State University 610000, Russia, Kirov region, Kirov, Moskovskaya str., 36 NakatsuSobi@yandex.ru

Быкова Екатерина Васильевна ORCID: 0000-0002-6024-5398 кандидат искусствоведения доцент, кафедра культурологии, социологии и философии, Вятский государственный университет 610000, Россия, Кировская область, г. Киров, ул. Московская, 36 Bykova Ekaterina Vasilievna PhD in Art History Associate Professor of the Department of Cultural Studies, Sociology and Philosophy, Vyatka State University 610000, Russia, Kirov region, Kirov, Moskovskaya str., 36 ev2_74@mail.ru

Исследование выполняется за счет гранта Российского научного фонда № 23-28-00908 «Визуальный контент в современных конфессиональных общинах России», https://rscf.ru/project/23-28-00908/.

Введение.

Кировская область уникальна по своему полиэтническому и поликонфессиональному составу, также по особенностям формирования современного состава этнического населения. Южные районы Кировской области граничат с Республиками Удмуртии, Татарстан и Мари Эл. Вятская губерния формировалась на землях проживания финно-угорских народов: вотяков, черемиссов. Историки до 1917 года часто описывали эти земли с марийским и удмуртским населением, подчеркивая синкретичность их мировоззрения, сохранение ими своих языческих традиции в сочетании с христианскими верованиями ^{[1; 2]}. Эмпирической базой исследования служат материалы экспедиций 2017-2023 гг. в Кизьмезский, Малмыжский районы Кировской области, где проживают марийцы и удмурты, занимающие, согласно итогам Всероссийской переписи населения 2020 года, третье и четвертое место по численности населения Кировской области после русских и татар.

Цель исследования – анализ репрезентации и визуализации синкретичности язычества и православия в марийской и удмуртской культурах через конфессиональные маркеры в природном ландшафте на основе современных экспедиционных исследований 2017-2023 гг.

Методы и методология исследования.

Теоретической основой изучения проблемы двоеверия в культурах удмуртов и марийцев стали методы анализа особенностей религиозных и этнокультурных взаимодействий этих народов, предложенные в работах А. В. Вискалина, В. Е. Владыкина, И. К. Кудрявцевой, М. В. Куцаевой и др. ^[3-15]. Работы О. В. Десятковой, М. А. Михайлова, А. И. Михеева и др. ^[16-22] использовались как методологическая основа анализа сакральных объектов, вписанных в природный ландшафт. Литература о христианизации Удмуртии и Марийского края дала возможность рассмотреть работу миссионеров и механизмы приспособления и слияния язычества и христианства. Историко-культурное сравнение – один из методов, который позволил обратиться к традициям и выявить уровень их сохранности и трансформации ^[23-25]. Анализ эмпирических данных, полученных в результате неформализованного опроса (интервью) в рамках экспедиций ^[26], проводился на методологических принципах анализа текстовых материалов. Сделано описание сакральных культовых объектов, а также фотофиксация.

Результаты работы.

Обожествление природы: священные рощи и поля. Особое место в полиэтнической среде Кировской области занимают марийцы и удмурты, первые из которых проживают в Уржумском, Малмыжском, Кикнурском, Яранском, Пижанском и Кильмезском районах, вторые же превалирует в Вятско-Полянском, Малмыжском, Слободском, Кильмезском и Омутнинском районах. Оба эти народы издревле были приверженцами язычества. В своих верованиях они придерживались политеизма, тотемизма, шаманизма и анимизма, обожествляя природу, принося божествам и разным существам жертвы в священных рощах, поклоняясь идолам. ^{[12, с. 7, 65]}. Несмотря на введение христианства и борьбу с двоеверием, марийцы и удмурты, приняв православную веру, сочетали ее со своими исконными языческими представлениями ^{[13, с. 502; 16, с. 346]}.

Большинство современных марийцев и удмуртов по преимуществу являются православными, т.е. они посещают Русскую Православную Церковь, соблюдают православные традиции (молятся, постятся, отмечают праздники). Но у них также сохраняются некоторые элементы двоеверия, например, марийцы верят в Кугу-Юмо – некое верховное божество их языческого пантеона, прародителя всего сущего ^{[12, с. 153]}.

Одним из мест, где поклонялись этому божеству была священная роща Юмо Ото, которая находится в деревне Азиково Кильмезского района. В этой роще средь полей проводились языческие обряды, жертвоприношения, семейные и общинные моления. Накануне жертвоприношения люди мылись в банях и надевали чистые белые одежды. Жертвоприношения совершались один или два раза в год, где молящие обращались к Небу, прося о мирной жизни. В жертву приносили таких домашних животных как телята, овцы, козлы, домашняя птица и т.д.

Жительница д. Малая Кильмезь Марина Александровна Т. (1970 г. р., марийка, православная) вспоминает: «На мольбище то там лес, а посреди – поляна. Она зарастает уже, но лес, он такой светлый, там маленьких деревьев мало. И в этой-то поляне приносили жертвоприношения. Так, заходили только женщины, у которых месячных нету и прежде, чем идти туда, надо помыться, чистыми, надо в чистую одежду одеться…мужчины основное, они жертвоприношение делали и молились. Мужчина в обязательном порядке убивал животного. Остальные помогали, готовились, молились тоже. Вообще, после обеда туда ходят, вроде не по определенным дням. Тот, кто молится 3 дня, там и ночуют. Сначала готовятся, потом молились, потом барана... над бараном обряд проводят. И потом говорят, человек, который жертвоприношение делает, ему больно хорошо становится».

По воспоминаниям жителей, такие массовые моления проходили с 1941-1945 гг., во время Великой Отечественной войны. В послевоенные годы они идут на спад из-за преследований верующих и заменяются частными жертвоприношениями, где участниками становились только близкие родственники и соседи. Такие обряды совершались зимой в новолуние, тайно, иногда в домах у некоторых жителей. Жертвенное животное заводили в дом, где обливали его водой. Считалось, что когда животное с себя стряхивает воду, то небеса готовы принять жертву. После этого животное забивали, всю кровь собирали, шкуру заворачивали и клали под стол. Мясо готовили, к нему пекли лепёшки и варили каши. От каждой части животного марийцы срезали маленькое кусочки и, молясь, бросали в огонь. Остатки праздничного стола после трапезы собирали и сжигали.

Со священной рощей связана легенда, что там зарыт клад. Если в октябре, перед Покровом, на этом месте прочитать молитву, то загорится огонь. Если горит белым светом, то значит серебро зарыто, если желтым, то золото. Но, несмотря на то, что Юто Ото священно для марийцев, у них существуют некие опасения на счет этих мест. Так Ольга Николаевна Р. (1929 г. р., д. Малая Кильмезь, марийка, православная) говорит: «Когда косить ходили, дак и то…я даже смотреть боюсь… страшно… всяко творится». Связано это с тем, что роща окутана множеством легенд, связанных с необычной смертью людей, которые случайно оказывались на этом мольбище. Некоторые просто сходили с ума, некоторые не могли найти выход, теряясь в этом маленьком пролеске, а других оттуда выгоняла невидимая сила. Поэтому, просто так, без особого повода, люди к этим местам не приближаются.

В XXI веке некоторые жители деревни пытаются возрождать традицию всеобщих молений. Например, в 2006 году перед юбилеем д. Малая Кильмезь (225 лет) у рощи провели всеобщее моление, пригласив Верховного карта из Марий Эл, но местных жителей было немного. В 2007 году для проведения обряда были приглашены местные старожилы, помнящие об истории этого места. За таинством наблюдало уже 18 человек, что говорит о некоторой заинтересованности местных марийцев к сохранению исторической памяти своего народа.

Еще одним местом, где и в наши дни проводятся моления, является языческая роща в деревне Каменный Ключ Малмыжского района. Она была посвящена летнему празднику Сурем. По традиции обряд сопровождается разведением костра, приношением в жертву кусочки блинов и другой пищи, подношениями к священной березе монет и привязыванием на ветки платков и лент. Суть летнего праздника Сурем заключается в изгнании нечистой силы. Также с помощью религиозных и магических ритуалов старались задобрить богов и заручиться их поддержкой в хозяйственной и семейной жизни. Сейчас марийцы это делают для того, чтобы моления не прерывались, не забывались древние марийские обряды. Необходимо отметить, что в деревнях и их окрестностях, где находятся моленные рощи, отсутствуют православные церкви и часовни.

В отличие от марийцев, у удмуртов Кировской области нет такого распространения культовых рощ, чаще всего они молились в поле или на полянах возле леса. Так, согласно исследованиям И. К. Кудрявцевой и Н. И. Шутовой ^{[6; 13]}, часто у многих удмуртских деревень недалеко от них были мольбища, например, Шапка в д. Сибирь Унинского района. Сейчас многие мольбища заброшены. Но когда-то туда ходили местные жители вместе с попами и иконами на моленья в православные праздники, а также самостоятельно – для задабривания различных божеств, например, Имма вожшуда. На мольбищах удмурты разводили костры, с собой приносили хлеб, иногда приносили в жертву животных (уток, гусей, овец и др.), варили каши. Также местные жители взывали к милости богов, просили хороший урожай, здоровья, благополучия. Здесь же на мольбищах праздновали традиционные праздники, связанные с природными циклами, например, праздник листвы, который постепенно слился с православной Троицей ^{[6, с. 123-124; 13, с. 493-496]}. Все это отражает сохранение языческих традиций и сочетание их с христианскими обрядами.

Обожествление природы: Хозяин леса. В силу одухотворения марийцами природы, вся их жизнь была связана с лесом. Поэтому именно там совершались богослужения, религиозные торжества и жертвоприношения. Лес, согласно марийским верованиям, населен волшебными существами – богами и злыми демонами. Одним из подобных существ, о котором помнят до сих пор, является Хозяин леса. Считается, что «Хозяин леса ростом с овраг, одет в большой длинный плащ, у него шляпа на голове и борода длиннющая» (Антонина Михайловна К., 1959 г. р., д. Малая Кильмезь, марийка, православная). Проявляется он в появлении сильного ветра и качании деревьев. Именно он не позволяет заходить обычным людям в священные для марийцев рощи.

Поэтому каждый мариец при походе в лес за грибами или ягодами соблюдает традицию: берет с собой «унагиндим» – гостинец Хозяину леса, предназначенный для того, чтобы его задобрить. Данная традиция передается из поколения в поколение. Антонина Михайловна К. (1959 г. р., д. Малая Кильмезь, марийка, православная) вспоминает: «У меня даже дед он тоже всё время любил в лес ходить и меня как бы в помощники. […] У него такая была привычка, заходит в лес, и я теперь этой привычкой давно пользуюсь, как деда не стало. Заходит в лес – на пенёк ложит кусок хлеба, солью посыпанный, и говорит: “сам набери и нам помоги”». Учат этой традиции своих детей и современные марийцы, отдавая тем самым дань прошлому и сохраняя уникальность своей культуры: «Сейчас вот даже дети приучены. По ягоды ходят, да, обязательно с собой берут хлеб. Когда заходят или в поле пусть даже, вот ложат хлеб, а потом, или перед уходом ложат, ну как это принято было испокон веков» (Марина Александровна Т.).

Верования о Хозяине леса есть и у удмуртов. Они его называют «гондыр», что в переводе означает медведь. Нина Матвеевна Б. (1960 г.р., д. Паска, удмуртка, православная) говорит, что «его можно считать культовым животным». Чтобы задобрить Хозяина леса, удмурты, собирая грибы и ягоды, постоянно проговаривают: «Гондыр кутоз», что можно дословно перевести как «медведь берет/собирает». Также запрещалось шуметь в лесу, чтобы не разгневать Гондыра.

Еще одной ипостасью божества природы являлся хозяин Дикой Природы Луд. В д. Малый Полом Унинского района совершался удмуртами обряд жертвенного подношения хозяину Дикой природы и умершим предкам, в процессе которого молодые люди оставляли под березой угощения. К хозяину Дикой природы также могли обратиться, если в семье были неприятности, задабривая его лепешками. При этом часто моление Луду проходило на Троицу при участии православных священников ^{[13, с. 493-494]}. Т. е. в рамках борьбы церкви с языческими верованиями происходит адаптация последних под православные реалии.

Почитание героев: святилища. Помимо священных рощ и верований в Хозяина леса, у марийцев существуют святилища, посвященные различным героям. Одним таким популярным памятником сакрального культурного ландшафта язычества, по мнению Н. С. Попова ^[21], является святилище Чембулатова гора, находящееся на реке Немда в Советском районе. На берегу стоит высокий камень, напоминающий издали человека. По преданию, именно здесь был похоронен марийский князь, военный предводитель и руководитель укрепленного городка Чембулат. Марийцы верили, что он был не только быстрый, сильный и ловкий, но и мудрый, так как умел находить нужные слова, чтобы умилостивить божества. Согласно легенде, дух героя после проведения моления с соответствующими жертвоприношениями может являться марийцам и помогать им ^[21]. В православии герой Чембулат превратился в «Ивана-воина».

Недалеко от святилища, в д. Долбилово была построена часовня на месте святого источника, куда приходили молиться и русские, и марийцы. В 1930-х годах часовню разрушили, но сакральный культурный ландшафт сохраняет место выхода ключа на поверхность, построив навес и облагораживает территорию вокруг ключа. Религиозное значение места усиливается молвой о целительной силе ключа, который помогает ото всех болезней.

Еще одним героем, почитаемым марийцами, является целитель Акпатыр, святилище которого находится у д. Большой Китяк Малмыжского района. По народным преданиям, он организовал первую марийскую деревню, обладал недюжинной силой и смекалкой. После смерти героя люди приходили к нему на могилу, где была посажена береза, и просили помочь с лечением родных и близких, домашних животных, решением сложных жизненных обстоятельств и т. д. Например, призывники в солдаты приходили к могиле Акпатыра с подношениями – монетами, зажигали свечи и просили, чтобы служба в армии прошла благополучно. Если солдат благополучно возвращался со службы, то проводили жертвоприношение в честь Акпатыра. В доме накрывали стол и приглашали дух Акпатыра погостить на одну ночь. За столом читали молитвы, благодарили святого. Утром душа героя провожалась, а кости жертвенных животных сжигали недалеко от священной березы. Ежегодно в августе проводится праздник почитания святого Акпатыра, сопровождаемый древнемарийскими моленьями ^[21].

Дань мертвым: похороны, молебны, жертвоприношения. Важное место в религии марийцев и удмуртов занимают представления о загробном мире и существовании душ умерших после смерти. По поверьям марийцев душа умершего обладает всеми свойствами живого человека. Души умерших незримо присутствуют среди родных, и некоторые жители способны почувствовать такое присутствие. О подобном случае рассказала Антонина Михайловна К. (1959 г. р., д. Малая Кильмезь, марийка, православная): «Сидела я как-то поздно в клубе, и слышу, как дверь скрипнула, шаги, пришла ко мне, дышит мне в спину, я говорю ей, что ничего плохого не сделала, чтобы она с Богом уходила. Это приведение бабушки часто появляется, когда в клубе молодежь долго засиживается». Помимо наделения души качествами живого, так же марийцы считают, что на том свете человека ожидает такая же жизнь, как и в этом мире: «че там, пух и прах все что ли, там тоже наверно вкалывают как и здесь вот» (Александр Анатольевич И., 1946 г. р., д. Малиновка, мариец, православный). Марийцы уверены и в том, что на том месте, где в Кильмези проходил Сибирский тракт, ходят неупокоенные души погибших там заключенных.

В похоронных обрядах марийцев, которые хоть и проходят в основном по русским православным обычаям, присутствуют элементы язычества. Усопшего кладут в гроб в национальном марийском костюме, туда же к нему, как рассказывает Антонина Михайловна К. (1959 г. р., д. Малая Кильмезь, марийка, православная), кладут ниточки трех цветов для того, «чтобы в раю на качелях качаться», и веточку «чтобы собак от себя на пути отгонять». Усопшего же отпевает батюшка, но иногда после всех православных ритуалов, марийцы также совершают и жертвоприношение, что характерно исключительно для языческой традиции.

Ярким проявлением языческой веры у удмуртов является обряд жертвоприношения покойникам. Например, Нина Матвеевна Б. (1960 г.р., д. Паска, удмуртка, православная) рассказывает о том, как это происходило: «Хороводы, песни, разжигаем костер, прыгаем через него. Затем кладем в ведро кости, в тряпочки цветные, у меня, например, зеленая, у вас красная, заворачиваем деньги, и все ведро потом бросаем в костер. Кто-то потом уж собирает, денежки-то. Часто это, когда овец режут, коров, поросят-то нет, овец больше, рогатый скот».

Выводы. Таким образом, длительный процесс христианизации удмуртского и марийского населения Кировской области не смог противостоять прочности их этноконфессионального самосознания и приверженности языческим традициям и верованиям. В настоящее время в культуре этих народов в гармоничном синкретичном единстве сосуществуют элементы, как православных, так и дохристианских верований. Стереотипы двоеверия можно обнаружить в проведении особых ритуалов, в особенностях поминального обряда, в отношении к природе, в представлениях о душе, а также в искренней вере в правдивость некоторых легенд и мифов. Некоторые воспоминания о культовых местах уходят в прошлое вместе с представителями старшего поколения, а некоторые передаются от родителей детям, обеспечивая тем самым определяющую развитие общества поликультурность. При этом, самобытная синкретичность православия и язычества марийцев и удмуртов южных районов Кировской области служат средством этнической идентификации в формировании сакрального культурного и природного ландшафта.

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи