по
Социодинамика
12+
Меню журнала
> Архив номеров > Рубрики > О журнале > Авторы > О журнале > Требования к статьям > Редсовет > Редакция > Порядок рецензирования статей > Политика издания > Ретракция статей > Этические принципы > Политика открытого доступа > Оплата за публикации в открытом доступе > Online First Pre-Publication > Политика авторских прав и лицензий > Политика цифрового хранения публикации > Политика идентификации статей > Политика проверки на плагиат
Журналы индексируются
Реквизиты журнала

ГЛАВНАЯ > Вернуться к содержанию
Статьи автора Головушкин Дмитрий Александрович
Философская мысль, 2022-2
Головушкин Д.А. - «Смена образа» богов, религии и теологии в «оптике» Эрнста Юнгера c. 91-110

DOI:
10.25136/2409-8728.2022.2.36748

Аннотация: Статья посвящена малоисследованной в отечественной гуманитаристике теме – вопросу «смены образа» [1] богов, религии и теологии в творчестве немецкого писателя и мыслителя Эрнста Юнгера (1895 – 1998). В России этот автор больше известен как один из идеологов консервативной революции. Однако в послевоенные годы Э. Юнгер значительное внимание начинает уделять вопросам религии и церкви. И это не случайно. Э. Юнгер считал, что в новом технологизированном обществе сущность человека подавляется, он перестает ощущать истинные ценности жизни, перенося их на внешние. По мысли писателя, найти выход из этого положения можно только при опоре на помощь трех великих сил: искусства, философии и теологии. Однако возлагая на них столь важную миссию, Э. Юнгер делает принципиальную оговорку – старые религии и церкви, основанные на вере, сегодня могут бороться только с последствиями проекта Просвещение. Борьба с «химерами» и Левиафанами современности под силу только новым формам духовной жизни и новым духовным практикам, которые приближают человека к самому себе, и которые мы определяем как трансцендирование. Начиная с «Ухода в Лес», через «Гелиополь» и «Эвмесвиль», Э. Юнгер постепенно нащупывает их «образ». По мысли писателя, он, а следовательно, и «образ» нового мира будут целиком и полностью зависеть от качества свободы человека. Тогда «божественное, желая явиться в высшей степени одухотворенности» больше не будет нуждаться в масках животных и людей. Новая теология станет отличаться новым качеством языка, на котором человек сможет говорить о богах – таковым для Э. Юнгера является поэзия. В этом смысле для творчества «последнего рыцаря» характерен высочайший гуманистический пафос, а сам он, несомненно, является «пророком» иной Реформации.
Человек и культура, 2020-5
Головушкин Д.А., Гумарова И.Р. - Раздвигая или сужая границы «дозволенного». К проблеме определения понятия «религиозное искусство» c. 76-88

DOI:
10.25136/2409-8744.2020.5.31638

Аннотация: Религиозное искусство – одно из сложнейших и противоречивых явлений в истории искусства. Попытки концептуализировать данный феномен стали предприниматься сравнительно недавно и в основном осуществляются в контексте бытования конфессионального, церковного / внецерковного, культового / некультового искусства. В силу этого религиозное искусство в отечественной гуманитаристике традиционно определяется двояко. В узком смысле, под религиозным искусством понимается совокупность произведений искусства, имеющих догматическое, вероучительное и богослужебное значение. В широком смысле религиозное искусство – это совокупность произведений искусства, сюжетно, идейно, образно раскрывающих религиозную тематику, выражающих религиозное мирочувствование, веру, опыт, однако не имеющих сакрального статуса, не предназначенных для поклонения и почитания, не являющихся частью богослужебных практик и храмовых комплексов. Из такого подхода следует, что ни то, ни другое определение не раскрывает и не отображает «оригинальности» или «качественной новизны» религиозного искусства. При соответствующей интерпретации и заданном «прочтении» религиозным искусством может считаться и церковное / внецерковное, и культовое / некультовое искусство. В результате возникает терминологическая путаница, под сомнение ставится необходимость введения понятия «религиозное искусство» и сам феномен. Ключом к пониманию этого явления и новым способом определения понятия «религиозное искусство» может стать их контекст – европейская и российская секуляризация. Не случайно о первом заговорили, а второе было осознанно и сформулировано на рубеже XIX – XX вв. В дальнейшем религиозное искусство продолжает актуализироваться в периоды истории, когда границы секуляризации / религии становятся подвижными, когда за них начинается борьба.
Genesis: исторические исследования, 2018-7
Головушкин Д.А. - Коррелятивность мистического и рационального. Разработка модели взаимоотношений церкви и государства на Поместном соборе 1917–1918 гг. c. 120-129

DOI:
10.25136/2409-868X.2018.7.25982

Аннотация: Статья посвящена одному из самых сложных и важных вопросов, который рассматривался и решался на Поместном соборе 1917–1918 гг. – проблеме правового статуса Русской православной церкви в условиях политической свободы, светскости и внеконфессиональности государства. В последнее десятилетие эта тема не раз становилась предметом внимания отечественных историков, богословов и религиоведов, но, к сожалению, она не выходила за границы эмпирически-реальной стороны церкви, как социального института, минуя ее сущностно-мистическое ядро – теоцентризм, социальность и тотальность. В задачи статьи входит показать: имел ли Собор собственный политический и религиозный дискурс, исходя из традиционного социального учения церкви о том, что она «уже» принадлежит Царству Божию, выработал ли он «срединный путь» во взаимоотношениях церкви и государства или вернулся на «исторические колеи»? Анализ деяний и определений Поместного собора 1917–1918 гг. позволяет заключить, что Собор, несмотря на соблазн / чаяние «свободной теократии», все же оказался во власти политического момента и стал ориентироваться на религиозную политику нового государства. В результате, вышедший из недр Собора итоговый документ – «О правовом положении Православной Российской церкви» – был основан на идее взаимных уступок, взаимных ограничений, с предложением которых церковь обратилась к государству. Это была попытка «церкви воинствующей» встать на путь медиации, коррелятивности мистического и рационального, что в русском православии и Русской православной церкви является одним из уникальных опытов подобного рода.
Философская мысль, 2016-1
Головушкин Д.А. - Православный фундаментализм: возвращение к осмыслению c. 111-155

DOI:
10.7256/2409-8728.2016.1.17759

Аннотация: Статья посвящена проблеме православного фундаментализма. Несмотря на актуальность данной темы, в отечественной социогуманитарной науке она не получила должного рассмотрения, что рождает к жизни многочисленные мифы, стереотипы и публицистические штампы. По этой причине в центре внимания работы, прежде всего, находятся вопросы теоретико-методологического характера. В ней поднимается проблема дефинирования и модификаций религиозного фундаментализма, рассматривается соотношение религиозного фундаментализма и ортодоксии, взаимосвязь религиозного фундаментализма и религиозного обновления, выявляются истоки и идейный базис православного псевдофундаментализма. Решение этих задач потребовало обращения к современным научным концепциям фундаментализма, а также идейному наследию русской религиозно-философской мысли XX века. Параллельно велась работа по концептуализации религиозного фундаментализма как амбивалентного феномена, который не исключает религиозный модернизм и другие противоположные религиозные идеологии и мировоззрения. Это позволило придти к следующим выводам: 1) Православный фундаментализм является сложным, многоуровневым и многоаспектным образованием. Его феноменология, структурно-функциональные особенности, а также формы проявления зависят не только от специфики православия, как самобытного направления в христианстве, но и от социкультурного контекста, в котором фундаментализм заявил о себе, от характера ценностей и целей, которыми знаменательна эпоха; 2) Доминирование в православном фундаментализме социально-политической проблематики при слабой разработанности или игнорировании богословских вопросов, стало причиной возникновения такого явления, как православный псведофундаменталим, который превращает религию в инструмент общественно-политической деятельности, цели и средства которого являются нехристианскими; 3) Православный фундаментализм амбивалентен, и ориентирован не только на архаизацию и консервацию, но и творческое обновление религии и общества. Он смотрит в будущее, предлагая новые социокультурные ориентиры и общественно-политические модели, объективно влияя на поиск дальнейшего пути развития.
Философия и культура, 2015-12
Головушкин Д.А. - Теократический проект русского старообрядчества средины XVII века и православного обновленчества начала XX века: социальная утопия или цивилизационная альтернатива?

DOI:
10.7256/2454-0757.2015.12.13949

Аннотация: В статье раскрывается смысл и историческое значение социально-политических проектов двух наиболее ярких форм русского православного реформаторства – старообрядчества середины XVII века и обновленчества начала XX века. В исследовательской литературе эти феномены традиционно рассматриваются как вектрально противоположные: обновленчество обычно ассоциируется с новацией и модернизацией, а старообрядчество – с фундаментализмом и верностью дониконовскому русскому православию. Однако вопреки этим представлениям, их исторический путь, проекты религиозных реформ и наконец, социально-политические концепции, имеют много общего, что указывает на некоторые важные узловые точки и закономерности российской церковной и социально-политической истории. Исследование базируется на методологии исторической феноменологии религии, которая рассматривает историю религий (дескриптивную дисциплину) и феноменологию религии (сравнительную и интерпретативную дисциплину) как два взаимосвязанных аспекта единой науки о религии, сочетающую в себе методы эмпирического исследования и теоретической обработки собранного эмпирического материала. Данный подход, позволил показать, что старообрядчество средины XVII века и православное обновленчество начала XX века, явились выражением не только нового типа религиозности, религиозной этики и морали, но и трансформации политической культуры российского общества, кризиса теократически-патерналистской модели российской власти. Развивая концепт государства «свободной теократии», в котором церковь, власть и общество, будучи единым организмом, участвуют в создании царства Божия на земле, старообрядцы и обновленцы пытались одновременно найти гражданский способ легитимации власти, а также алгоритм построения в России «подлинно» православной цивилизации. Двойное поражение этого социально-политического проекта существенно повлияло на дальнейший ход цивилизационного развития российского общества. Оно обернулось судьбоносными, по своим последствиям, церковными расколами и укреплением вертикали патерналистской светской власти, т.к. церковные расколы не только инициируют изменения, но представляя собой травматический опыт, формируют общий страх перемен, способствуют обоснованию политической и религиозной установки на консерватизм и анти-динамизм.
Genesis: исторические исследования, 2015-4
Головушкин Д.А. - Образ обновленчества и обновленцев в русской литературе 1920-х гг. c. 458-474

DOI:
10.7256/2409-868X.2015.4.14409

Аннотация: Обновленчество – одно из сложнейших и противоречивых явлений в истории русского православия первой половины XX века, которое еще остается не до конца осмысленным и понятым. Его организационное и идейное формирование и развитие происходило в различных культурно-исторических условиях, под влиянием различных религиозно-философских идей и концепций, что естественно сказалось на многогранности данного феномена и вариативности его оценок. Заметную роль в этом играет и тот факт, что, будучи внутрицерковной оппозицией, обновленчество в 1920-е гг. оказалось втянутым в решение острых идеологических и внутрицерковных конфликтов, вследствие чего, как предмет исследования, испытало на себе серьезные вызовы и издержки идеологизации и мифологизации. В значительной степени их преодолению способствует контекстуальный анализ. Образ обновленчества и его лидеров, который рисуется русской литературой 1920-х гг. позволяет воссоздать их объективный портрет. Обращение к произведениям И. Ильфа и Е. Петрова, О. Д. Форш, С. А. Есенина, помогает увидеть колорит исторической эпохи, в котором развивалось обновленческое движение 1920-х гг., его внутреннюю неоднородность и противоречивость, а также восприятие обществом обновленчества и обновленческой церкви.
Genesis: исторические исследования, 2015-1
Головушкин Д.А. - История становления и развития русского православного обновленчества в начале XX века: новые подходы и новые источники (Рецензия на книгу: Балакшина Ю. В. Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников, 1903–1907): Документальная история и культурный контекст. – М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2014. – 416 с.). c. 197-207

DOI:
10.7256/2409-868X.2015.1.14032

Аннотация: В статье рецензируется книга Ю. В. Балакшиной «Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников, 1903–1907): Документальная история и культурный контекст», посвященная истории и деятельности, т. н. группы «32-х» санкт-петербургских священников – яркого феномена российской церковно-общественной жизни начала ХХ века. Работа выявляет причины зарождения обновленческого движения в начале XX века, рассматривает его организационную и идейную эволюцию до 1907 года. В приложении к исследованию впервые публикуется переписка одного из лидеров группы «32-х» священников К. М. Аггеева с профессором Киевской духовной академии П. П. Кудрявцевым, которая представляет собой важный источник для изучения русской религиозно-общественной мысли начала XX века. В отличие от своих предшественников, обращавшихся к данной теме, Ю. В. Балакшина использует контекстуальный анализ, который учитывает особенности и влияние социокультурной среды, в которой формировалось обновленческое движение. Одновременно она подчеркивает важность сочетания дескриптивного метода и теоретизирования, рефлексия которого должна обеспечиваться переосмыслением известных и поиском новых исторических источников. Благодаря такому «интегральному» подходу Ю. В. Балакшиной удалось показать, что обновленческое движение 1905 – 1907 гг., это крупное явление религиозной и культурной жизни России начала XX века. Это одна из первых попыток преодоления возникшего в русском мире раскола церковного и светского начал, вызванного процессами новоевропейской культуры.
Другие сайты издательства:
Официальный сайт издательства NotaBene / Aurora Group s.r.o.