DOI: 10.7256/2454-0609.2016.5.19783

Аннотация: В статье изучается опыт наставничества известного народника, знатока религиозной жизни русского народа Александра Степановича Пругавина на примере анализа его переписки с Елизаветой Владимировной Молоствовой. Представлены и проанализированы письма, обнаруженные авторами в личном фонде А. С. Пругавина в Российском государственном архиве литературы и искусств (РГАЛИ). В письмах отражается стремление А. С. Пругавина перенять и применить характерный для староверов феномен наставничества, как новый идеал взаимоотношений учителя и ученика. Особое внимание уделяется разбору текстов писем и пояснению взаимоотношений А. С. Пругавина и Е. В. Молоствовой. Авторы приходят к выводу о том, что А. С. Пругавин, на протяжении всей жизни предпринимавший неоднократные попытки разобраться в многообразии религиозных движений в Российской империи, полагал, что одной из действенных идей, которая может быть перенята русской интеллигенцией у старообрядцев, является практика наставничества. Переписка А. С. Пругавина с молодой исследовательницей сектантства Е. В. Молоствовой позволяет реконструировать его собственный подобный опыт.

DOI: 10.7256/2454-0609.2015.2.16092

Аннотация: В статье рассматриваются взгляды народника и публициста А. С. Пругавина на старообрядчество и сектантство как часть традиционного общества в Российской империи в последней трети XIX в. Представлены и проанализированы семь схем, обнаруженных автором в личном фонде А. С. Пругавина в Российском государственном архиве литературы и искусств (РГАЛИ). В схемах отражается стремление А. С. Пругавина понять, систематизировать и классифицировать религиозные объединения в империи. Особое внимание уделяется подробному анализу схем и объяснению исследовательского подхода народника. А. С. Пругавин в исследованиях религиозности русского народа использовал комплексный подход, рассматривая проблему и с точки зрения истории, и с точки зрения религии. Автор приходит к выводу о том, что А. С. Пругавин предпринимал неоднократные попытки разобраться в многообразии религиозных движений в России. Исходя из их «вредности», пропагандируемой официальной властью и церковью, народник тем не менее пришел к выводу, что ни старообрядцев, ни приверженцев различных сект никак нельзя было считать чуждым и опасными элементом в составе русского общества.